Перейти на главную страницу
Рождение культуры не было единовременным актом. Оно представляло собой долгий процесс возникновения и становления, и потому не имеет точной даты. Тем не менее хронологические рамки этого процесса вполне установимы. Если считать, что человек современного вида - homo sapiens - возник примерно 40 тысяч лет назад, то первые элементы культуры возникли еще раньше - около 150 тысяч лет назад. В этом смысле культура старше самого человека. Этот срок можно отодвинуть еще дальше, до 400 тысяч лет, когда неандертальцы, наши дальние предки, начали использовать и добывать огонь. Но поскольку под культурой мы обычно имеем в виду, прежде всего духовные явления, постольку более приемлемой представляется цифра в 150 тысяч лет, так как именно к этому времени относится появление первых форм религии, являющейся главным источником духовности. В этот огромный интервал времени - полтораста тысячелетий - и проходил процесс становления и эволюции культуры.
Периодизация развития культуры
Тысячелетняя история культуры позволяет условно выделить в ней пять больших периодов. Первый начинается 150 тысяч лет назад и завершается примерно в IV тыс. до н. э. Он приходится на культуру первобытного общества и может быть назван периодом младенчества человека, который во всем делает первые робкие шаги. Он учится и научается говорить, но не умеет еще как следует писать. Человек сооружает первые жилища, сначала приспосабливая для этого пещеры, а затем строя их из дерева и камня. Он также создает первые произведения искусства - рисунки, живопись, скульптуры, которые подкупают своей наивностью и непосредственностью.
Вся культура данного периода была магической, поскольку покоилась на магии, принимавшей самые различные формы: колдовство, заклинания, заговоры и т. д. Наряду с этим складываются первые религиозные культы и ритуалы, в частности культы мертвых и плодородия, ритуалы, связанные с охотой и захоронением. Первобытному человеку повсюду грезилось чудо, все окружавшие его предметы были окутаны магической аурой. Мир первобытного человека был чудесным и удивительным. В нем даже неодушевленные предметы воспринимались как живые, обладающие магической силой. Благодаря этому между людьми и окружавшими их вещами устанавливались близкие, почти родственные связи.
Второй период длился с IV тыс. до н.э. до V века н. э. Его можно назвать детством человечества. Он по праву считается самым плодотворным и богатым этапом человеческой эволюции. С этого периода культура развивается на цивилизационной основе. Она имеет не только магический, но и мифологический характер, поскольку определяющую роль в ней начинает играть мифология, в которой наряду с фантазией и воображением присутствует рациональное начало. На этом этапе культура обладает практически всеми аспектами и измерениями, включая этнолингвистические. Основные культурные очаги представляли Древний Египет, Двуречье, Древняя Индия и Древний Китай, Древняя Греция и Рим, народы Америки.
Все культуры отличались яркой самобытностью и внесли огромный вклад в развитие человечества. В этот период возникают и успешно развиваются философия, математика, астрономия, медицина и другие сферы научного знания. Многие области художественного творчества - архитектура, скульптура, барельеф - достигают классических форм, высочайшего совершенства. Особого выделения заслуживает культура Древней Греции. Именно греки, как никто другой, были по духу настоящими детьми, и потому их культуре в наибольшей степени присуще игровое начало. В то же время они были вундеркиндами, что позволило им во многих областях на целые тысячелетия опередить время, а это в свою очередь дало полные основания говорить о «греческом чуде».
Третий период приходится на V - XVII века, хотя в некоторых странах он начинается раньше (в III веке - Индия, Китай), а в других (европейских) заканчивается раньше, в XIV -XV веках. Он составляет культуру Средневековья, культуру монотеистических религий - христианства, ислама и буддизма. Его можно назвать отрочеством человека, когда тот как бы замыкается в самом себе, переживает первый кризис самосознания. На этом этапе наряду с уже известными культурными центрами появляются новые - Византия, Западная Европа, Киевская Русь. Ведущие позиции занимают Византия и Китай. Религия в этот период имеет духовное и интеллектуальное господство. Вместе с тем, находясь в рамках религии и Церкви, философия и наука продолжают развиваться, а в конце периода научное и рациональное начало начинает постепенно брать верх над религиозным.
Четвертый период охватывает период с XV-XVI века до настоящего времени. Он включает в себя эпоху Возрождения (Ренессанса).
В строгом смысле эпоха Возрождения характерна главным образом для европейских стран. Ее наличие в истории других стран достаточно проблематично. Она составляет переходный этап от средневековой культуры к культуре Нового времени.
В культуре этого периода происходят глубокие изменения. В ней активно возрождаются идеалы и ценности греко-римской античности. Хотя позиции религии остаются достаточно прочными, она становится предметом переосмысления и сомнения. Христианство переживает серьезный внутренний кризис, в нем возникает движение Реформации, из которого рождается протестантизм.
Главным идейным течением становится гуманизм, в котором вера в Бога уступает место вере в человека и его разум. Человек и его земная жизнь провозглашаются высшими ценностями. Невиданный расцвет переживают все виды и жанры искусства, в каждом из которых творят гениальные художники. Эпоха Возрождения отмечена также великими морскими открытиями и выдающимися открытиями в астрономии, анатомии и других науках.
Человека нового времени можно считать вполне взрослым, хотя ему далеко не всегда хватает серьезности, ответственности и мудрости.
История культуры России.
История Древнерусского государства началась задолго до принятия христианства. Христианская культура Руси основывалась на языческом пласте культуры.
Самые ранние сведения о древнерусской культуре содержатся в «Повести временных лет» – первой значимой общерусской летописи. Там зафиксировано, что князь Владимир Святой хотел создать общерусский языческий Пантеон богов.
Главный бог руссов – Перун-громовержец. Считалось, что он обитал на возвышенных местах, изображался как всадник и имел атрибуты – гром и молнию, топор. «Скотий бог» Белес также занимал важное положение (скот в те времена отождествлялся с деньгами). Погодой управляли Стрибог (бог ветра) и Даждьбог (бог солнца). Немалое значение имело женское божество – Мокошь-прядильщица – богиня судьбы (нить – судьба). Самый веселый и разгульный бог – бог плодородия Ярило.
Постепенно складывался эпос. Его сюжеты сохранились в основном в былинах, записанных много веков спустя («Михайло Поток», «Дунай», «Вольга и Микула», о богатырях Добрыне Никитиче и Илье Муромце).
Важнейшим признаком культуры является, несомненно, искусство строительства, т. е. архитектура. Недаром говорят, что архитектура – это душа народа, воплощенная в камне. Русь долгие годы была страной деревянной, и ее архитектура, языческие молельни, крепости, терема, избы строились из дерева. В дереве русский человек, прежде всего, как и народы, жившие рядом с восточными славянами, выражал свое восприятие красоты зодчества, чувство пропорций, слияние архитектурных сооружений с окружающей природой. Если деревянная архитектура восходит в основном к Руси языческой, то архитектура каменная связана с Русью уже христианской.
Подобного перехода Западная Европа не знала, так как издревле строила и храмы, и жилища из камня. К сожалению, древние деревянные постройки не сохранились до наших дней, но архитектурный стиль народа дошел до нас в позднейших деревянных сооружениях, в древних описаниях и рисунках. Для русской деревянной архитектуры была характерна многоярусность строений, увенчивание их башенками и теремами, наличие разного рода пристроек – клетей, переходов, сеней. Затейливая резьба по дереву была традиционным украшением русских деревянных строений. Языческая Русь знала живопись, скульптуру, музыку, – но в исключительно языческом, народном выражении. Древние резчики по дереву, камнерезы создавали деревянные и каменные скульптуры языческих богов, духов. Живописцы разрисовывали стены языческих капищ, делали эскизы магических масок, которые затем изготовлялись ремесленниками; музыканты, играя на струнных и духовых деревянных инструментах, увеселяли племенных вождей, развлекали простой народ.
Ко времени принятия христианства Русь уже была страной с самобытной культурой. Высокого уровня достигли ремесла, техника деревянного строительства.
Не позднее конца IX – начала X вв. на Руси распространяются славянские азбуки – кириллица и глаголица. Созданные во второй половине IX столетия братьями Кириллом (Константином) и Мефодием и имевшие первоначальное распространение в западнославянском государстве Великой Моравии, они вскоре проникают в Болгарию и на Русь.
Первым русским памятником славянской письменности является русско-византийский договор 911 г.
Появление на Руси после принятия христианства литературы на славянском языке, с одной стороны, и усложнение общественной жизни с развитием феодальных отношений, становлением государственной структуры – с другой, способствовали широкому распространению грамотности. Ярким свидетельством этого являются берестяные грамоты – письма на бересте разнообразного (преимущественно делового) содержания. Они обнаружены при раскопках уже в девяти древнерусских городах (основная масса находок происходит из Новгорода).
В XI – начале XII вв. на Руси распространяется большое количество переводных (главным образом с греческого) сочинений как религиозного, так и светского содержания. К последним относятся, в частности, исторические сочинения, среди которых можно выделить перевод византийской «Хроники Георгия Амартола». В это же время происходит становление оригинальной литературы.
Самым ранним из дошедших до нас произведений древнерусской литературы является «Слово о Законе и Благодати» Иллариона. Оно было написано в середине XI в. митрополитом Илларионом, первым (и единственным в период от принятия христианства до середины XII в.), русским по происхождению, главой русской церкви. (С 1051 г., будучи назначенным Ярославом Мудрым без санкции константинопольского патриарха, и, вскоре после смерти Ярослава, вынужденным этот пост оставить). Основная идея «Слова о Законе и Благодати» – вхождение Руси после принятия христианства в семью христианских народов, в чем автор видит заслугу князя Владимира и продолжившего дело распространения новой веры его сына Ярослава. При этом дохристианское прошлое Руси в глазах Иллариона не выглядит «темными веками», напротив, он подчеркивает, что Владимир, его отец Святослав и дед Игорь «не в худой и неведомой земле владычествовали, но в Русской, которая ведома и слышима во всех четырех концах земли». Во второй половине XI – начале XII в. на Руси возник ряд оригинальных произведений, среди которых выделяется цикл сказаний о первых русских святых – князьях Борисе и Глебе и «Житие» игумена Киево-Печерского монастыря Феодосия, написанное монахом этого монастыря Нестором.
1. Эпоха раздробленности охватывает XII–XV вв. русской истории и начало XVI в. Для русской духовной культуры середины XII–XIII вв. характерно появление в разных регионах Руси самобытных культурных центров. Главную роль в этом процессе играли крупные и сильные княжества, такие как:
1) Галицко-Волынское;
2) Владимиро-Суздальское;
3) Великий Новгород.
К середине XIV в. набирает силу в борьбе за власть новое на политической арене княжество – Московское. Широко развивается летописание. Каких-либо серьезных памятников в области материальной и духовной культуры XIII в. после монголо-татарского нашествия не сохранилось. Со второй половины XIII в. дошло незначительное, по сравнению с предыдущим периодом, количество летописей, причем они отличаются более кратким и сухим изложением, нежели летописи предыдущих периодов. Активно развивается литература. Широкое распространение до Куликовской битвы получили повесть «О битве на Калке», «Повесть о разорении Рязани Батыем», повести об Александре Невском.
Церковная («житийная») литература также получила широкое распространение. «Житие» Дмитрия Донского раскрывает глубокий патриотизм и единство русского народа. Талантливые церковные писатели Пахомий Логофет, Епифаний Премудрый составили жизнеописания крупнейших церковных деятелей Руси: митрополита Петра, перенесшего центр митрополии в Москву, Сергия Радонежского – основателя Троице-Сергиева монастыря.
С начала XIV в. наметился новый подъем культуры в русских землях, который продолжался в течение XIV–XV вв. Расширялись и восстанавливались крупные города Руси. В 1408 г. был составлен Общерусский летописный свод. В 1442 г. появился первый русский Хронограф, составленный Пахомием Логофетом, – всемирная история, включавшая историю Руси. Продолжают развиваться каменное строительство и церковная живопись. В архитектуре наблюдается сочетание местных традиций, заимствованных у Византии форм и элементов западноевропейского романского стиля.
Процесс складывания единого централизованного государства отразился и на развитии русской культуры. Были утрачены многие особенности развития местных культурных традиций. Исчезли целые иконописные школы, как это случилось, например, с тверской иконописью.
Искусство XVI в. тесно связано с интересами государства. В царствование Ивана IV государство стало непосредственно контролировать искусство. Подобные меры, безусловно, наносили вред искусству, поощряя ремесленничество и бездумное повторение «образцов». Вторая половина XVI в. оказалась неблагоприятной для развития русской культуры. Из-за кризисов внутренней и внешней политики, а также бедствий конца XVI в. многие культурные процессы уходят вглубь и заявляют о себе вновь только в следующем столетии.
На рубеже XVII и XVIII вв. в России закончилось Средневековье и началось Новое время. В России этот исторический переход произошел стремительно – в течение жизни одного поколения.
Русскому искусству XVIII в. всего за несколько десятилетий суждено было секуляризироваться (превратиться из религиозного в светское), освоить новые жанры (например, портрет, натюрморт и пейзаж) и открыть совершенно новые для себя темы (в частности, мифологическую и историческую). В силу этого разные стили в искусстве существовали в России XVIII в. одновременно. Реформы, проведенные Петром 7(1698–1725), затронули не только политику, экономику, но также искусство. Целями молодого царя были:
1) поставить русское искусство в один ряд с европейским;
2) просветить отечественную публику;
3) окружить свой двор архитекторами, скульпторами и живописцами.
Несмотря на то, что в то время крупных русских мастеров почти не было, по прошествии всего ста лет Россия представила целую плеяду талантов.
XVIII в. занимает важное место в истории русской культуры. Определяющим в ее развитии становится светское направление. Создается система общего и специального образования, открывается университет, возникают периодическая печать и журналистика. Происходит становление новой, ориентированной на запад поэзии, драматургии и прозы. В живописи на первый план выдвигается портрет. В архитектуре появляются выдающиеся образцы гражданского зодчества. В этой лекции речь пойдет преимущественно о достижениях дворянской культуры.
Неоднозначно складывалась судьба России в первую половину XIX в. Эти годы начались с победы в Отечественной войне, а закончились неудачной Крымской войной.
1-ю половину XIX в., время Пушкина, называют Золотым веком русской культуры. Начало его совпало с эпохой классицизма в русской литературе и искусстве. После разгрома декабристов начался новый подъем общественного движения. Это вселяло надежду на то, что Россия постепенно справится со своими трудностями. Наиболее впечатляющих успехов в эти годы страна добилась в области науки и особенно культуры. 1-я половина века дала России и миру Пушкина и Лермонтова, Грибоедова и Гоголя, Белинского и Герцена, Глинку и Даргомыжского, Брюллова, Иванова и Федотова.
2-я половина XIX в. – время окончательного утверждения и закрепления национальных форм и традиций в русском искусстве. В середине XIX в. Россия пережила сильные потрясения: поражением закончилась Крымская война 1853–1856 гг., умер император Николай I, взошедший на престол Александр //осуществил долгожданную отмену крепостного права и другие реформы. Годы правления 1855–1881. Популярной в искусстве стала «русская тема». Русская культура не замыкалась в национальных рамках, не отделялась от культуры остального мира. Достижения зарубежного искусства находили отклик в России. В свою очередь русская культура, прежде всего литература и музыка, получила всемирное признание. Русская культура заняла почетное место в семье европейских культур.
Русская культура конца XIX – начала XX вв. получила название серебряного века (термин Н. А. Бердяева). В этот период произошла встреча двух разных культурных потоков: с одной стороны, преобладали традиции, идущие от XIX в., с другой – появляется тенденция поиска нетрадиционных форм.
Характерным для этой эпохи было то, что школы, отходившие от социально-политической тематики в искусстве, часто рассматривались как представители оппозиции (А. Блок и А. Белый, М. Врубель, В. Мейерхольд). Те же, кто осознанно продолжал классические традиции, рассматривались как выразители общедемократических идей.
На рубеже веков в России возникло множество художественных объединений: «Мир искусства», Союз русских художников и др. Появились так называемые артистические колонии – Абрамцево и Талашкино, собравшие под одной крышей живописцев, архитекторов, музыкантов. В архитектуре выдвигается стиль модерн. Характерной чертой культуры начала XX столетия стало появление и быстрое распространение городской массовой культуры. Наиболее ярким примером этого феномена стал невиданный успех нового вида зрелища – кинематографа.
Культурная жизнь Советского Союза в 1920—30-е гг. противоречива: ликвидация неграмотности взрослого населения, приобщение к достижениям культуры, идеологический пресс, борьба с любыми проявлениями инакомыслия, гонения на религию, выдворение из страны выдающихся деятелей культуры и репрессии в отношении оставшихся.
Продолжали творить писатели и композиторы, начавшие творческую жизнь в революционные годы. В стране одновременно существовали различные направления в литературе и искусстве: от классического реализма до модернизма в его самых разнообразных проявлениях.
Революция в октябре 1917 г. изменила направление развития русского искусства. В первой половине 20-х гг. художники еще продолжали эксперименты и поиски, однако художественная жизнь испытывала нарастающее идеологическое давление государства. Многие мастера были вынуждены уехать за границу, а оставшиеся подверглись травле в печати.
С середины 1920-х гг. разнообразие творческих направлений стало постепенно исчезать. Деятельность писателей, артистов, композиторов, художников контролировалась политической властью. При оценке произведений литературы и искусства на первый план выдвигалась их партийная принадлежность. В 1930-х гг. в искусстве СССР утверждается «Большой стиль». Совершенно ненужными новому обществу оказались авангардистские изыски. Поэтому уже с начала 1930-х гг. наблюдаются первые признаки возврата к внешне традиционному в культуре.
Государственная идеология выдвинула в качестве главного художественного метода социалистический реализм – академическое искусство, призванное воспитывать людей в духе коммунистической морали. В 1932 г. специальным правительственным указом были запрещены все независимые объединения и создана госсистема творческих союзов – Союз художников СССР, Союз архитекторов СССР и т. п.
Условия, в которых развивалась культура в годы Великой Отечественной войны, были очень тяжелыми. Не хватало всего: бумаги, красок, мрамора, тканей, строительных материалов. Вся промышленность срочно переводилась на военные рельсы, разрушались строения и города. Очень сильным было патриотическое начало в искусстве. Многие деятели культуры выполняли в годы войны важную миссию: их произведения создавали в странах-союзницах благоприятный фон поддержания СССР в борьбе с фашизмом.
Особенности культуры СССР этого периода заключались в борьбе правительства с отклонениями от «задач соцстроительства». Давление и контроль со стороны партии были настолько велики, что угнетали свободу деятелей искусства и науки. Массовые дискуссии в различных отраслях наук этого времени негативно отражались на их участниках.
После прихода к власти Н. С. Хрущева привычными стали его встречи с интеллигенцией, на которых генсек критиковал «формалистов» и авангардистов за «непонятность». Нужно отметить, что Хрущев слабо разбирался в вопросах культуры, а большинство «прогрессивных» деятелей культуры не могли открыто противостоять ему. Развитие культуры приняло утилитарный характер.
Л. И. Брежнев выступил против двух крайностей культуры: «очернительства» и «приукрашивания действительности». Критике подвергались работы, посвященные злободневным проблемам. Поддерживались произведения в духе неосталинизма. С целью контроля над культурой в середине 1970-х гг. была введена система госзаказов. Возросла цензура. Постоянно ограничивалось знакомство советских граждан с зарубежной художественной культурой.
Развитие культуры в 1960—80-е гг. носило противоречивый характер. Несмотря на то, что денежные средства на развитие культуры постоянно увеличивались, достижения не соответствовали затратам.
Культура настоящего периода характеризуется следующими особенностями:
1) большим разнообразием стилей, жанров и направлений;
2) государство перестает диктовать каноны, стиль и сюжеты в искусстве;
3) снимаются ограничения в науке и преподавании;
4) в культуре рождаются новые мифы;
5) культура теряет своего основного заказчика, и резко сокращается ее финансирование;
6) на первый план выдвигается массовое искусство;
7) в 1990-х гг. произошло возвращение ряда имен – россияне узнали о таких пластах культуры, как культура серебряного века (творчество поэтов О. Э. Мандельштама, А. А. Ахматовой, М. Н. Цветаевой, Н. С. Гумилева и др.) и русского Зарубежья (В. Д. Набоков, М. А. Алланов и др.)
Школы, направления и теории в культурологии.
Актуализация проблемы сохранения духовности и культурных ценностей в конце XX столетия обусловила поворот целого ряда научных дисциплин к исследованию сущности и функционирования феномена культуры. Процесс научного осмысления такого феномена, как культура, требует использования определенных методологических основ. Иными словами, исследование культуры необходимо проводить в рамках той или иной философской мысли. Именно различие методологических основ обуславливает наличие трех подходов в исследовании и осмыслении феномена культуры, а именно: системный, деятельностный и ценностный (аксиологический) подходы.
Согласно отечественной научной традиции XX в., изучение культуры происходило в рамках философской мысли, стремящейся выработать целостный, системный подход к анализу культуры как социального явления. В итоге перед нами философское обоснование культуры, когда ее сущность рассматривается как универсальное свойство общества. В границах такой методологии возникло искусственное деление целостного культурного процесса на материальный и духовный уровни. Следует отметить, что исследователи стали все меньше внимания уделять материальной культуре, сосредоточивая усилия на изучении духовной стороны культуры.
Такого рода методологическая основа исследования культуры ограничила понимание сущности феномена культуры, ибо в тени остались проблемы, связанные с творческим процессом и многомерностью культуры (ведь ориентация была на результативный характер явлений культуры). Вместе с тем такой подход раскрывает социальную сущность культуры, поэтому он стал теоретической основой для дальнейших методологических поисков в ходе исследования культуры. Культура стала пониматься как нечто, что скрывается за диалектикой «материального» и «духовного», это, в свою очередь, стимулировало поиск единого истока и сути культуры.
Таким истоком стал деятельностный подход, на основе которого были созданы разнообразные модели культуры как целостной системы. В рамках этого подхода, характерного для отечественной культурологии, наибольшее распространение получили две ориентации. Для представителей первой (Н. Каган, Н. Злобин и др.) культура является процессом творческой деятельности, в ходе которого происходит и духовное обогащение общества, и самосозидание человека как субъекта культурно-исторического процесса. Здесь внимание акцентируется на том, что культура дает возможность человеку родиться второй раз (первое рождение — это биологический акт!).
Адепты второй ориентации (Э. Маркарян, В. Давидович, Ю. Жданов) усматривают в культуре специфический способ деятельности, который способствует сохранению и воспроизведению цивилизации в условиях изменчивости окружающего мира (в предыдущей лекции рассматривается подробно именно эта ориентация). Разные ориентации, существующие в рамках деятельностного подхода, дополняют друг друга и имеют общую методологическую основу — культура выводится из человеческой деятельности. Деятельностный подход к сущности культуры выступает определенной основой для исследования и локальных культур, и исторических типов культуры, а также соотношения культуры и цивилизации.
Изучение же таких сложных проблем, как культура и ценности, культура и духовная жизнь, требует иных методологических основ. Здесь уместен ценностный (аксиологический) подход — культура является функцией человеческого рода, она включает в себя те способы, при помощи которых человек утверждает свое существование в мире. Цель культурной деятельности — сохранение вида «гомо сапиенс», определяя тем самым и главную ценность — человека. Таким образом, именно человек, человеческий род выступают абсолютной культурной ценностью. Аксиологический подход к проблемам культуры обусловлен как противоположностью культуры природе, так и тем, что не все социальные явления входят в мир культуры (достаточно напомнить тенденцию к разрушению системы культурных ценностей или элемента этой системы, поэтому и говорят об «антикультуре»).
В культурологии наблюдается многообразие подходов, направлений и школ, которые из-за ограниченности объема книги придется просто перечислить. Одним из первых подходов в изучении культуры является антропологический, формирование его началось теориями ранних эволюционистов (Г. Спенсер, Э. Тайлор и Д. Морган). Последним присуща абсолютизация принципа непрерывности исторического процесса. Затем сформировался культуроантропологический подход, разработанный в трудах Б. Малиновского, К. Леви-Строса, Э. Фромма, А. Кребера, Ф. Клакхона и др. В рамках этого подхода сложился ряд школ: функционализм, структурализм и пр. Так, обобщив собственные исследования племен Новой Гвинеи и Океании, Б. Малиновский вместе с Радклифф-Брауном сформулировал три основных постулата функционализма: каждая культура — это целостность (как следствие функционального единства общества); каждое общество или тип цивилизации, каждый обычай или обряд, поклонение или верование выполняют определенную жизненно важную функцию для культуры; для сохранения культурой ее целостности каждый ее элемент является незаменимым.
В современной западной культурологии широкое распространение получил социологический подход, или социология культуры. Ее представители: П. Сорокин, М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе, К). Хабермас — внесли значительный вклад в разработку проблем культурно-исторического процесса. Цель социологии культуры — применение системного подхода при анализе культуры путем ее сопоставления с другими социальными явлениями. Понятие культуры в границах этого направления охватывает не всю жизнь общества, а лишь одну из ее сторон.
Структуралистский подход в культурологии развивают К. Леви-Строс и М. Фуко. Главной проблемой культурологии Леви-Строс считал изучение процесса перехода от природы к культуре и использовал методы структурной лингвистики и теории информатики. Не менее интересен игровой подход к культуре, который излагается в трудах И. Хейзинги и С. Лема (об этом речь будет идти ниже). Получает распространение и семиотический подход, когда культура рассматривается как символическая система. Здесь известны труды Э. Кассирера, 3. Лангер, Ч. Морриса, Ю. Лотмана и др.; в них внимание акцентируется на семиотическом характере искусства во всех его разновидностях (в частности, музыки, абстрактной живописи), неинструментального знания и широкого круга развлекательной деятельности.
И наконец, существует биосферный подход к исследованию культуры, разделяемый такими учеными, как К. Лоренц, Б. Скиннер и др., и имеющий эвристический потенциал. Если рассматривать нашу планету как всеохватывающую систему, то правомерна попытка понять культуру с биосферной точки зрения.
Это и делает К. Лоренц, постулирующий в своей книге «По ту сторону зеркала» следующее:
1) субъектом эволюции являются целостные системы,
2) более сложные системы обладают свойствами, не сводимыми к свойствам простых систем, из которых они состоят.
На этом основании им делается Попытка проследить историю эволюции систем, начиная с простых клеток и кончая сложными культурами. Иными словами, культуры (и цивилизации) являются частью биосферы, которая сама есть частица Вселенной. В рамках указанных выше подходов, которые часто переплетаются, существует разнообразие школ различного типа. Например, одни исследователи придерживаются рационализма (Н. Леви-Строс, М. Фуко, Ю. Лотман и др.), другие являются приверженцами иррационализма (К. Ясперс, К. Юнг и пр.). Иррационалистические представления о сущности культуры сформировались в «философии жизни» Ницше, Бергсона, трудах экзистенциалистов Ясперса, Сартра, Камю и др.
Интересно, что рассмотренные выше подходы и направления в культурологии используются теоретиками национально-освободительного движения и стран так называемого «третьего мира» в борьбе с концепциями европейских культурологов. Так, иррационализм, культурантропологический подход применяется в таких концепциях культурно-исторического процесса, как негритюд, индеанизм, «черное самосознание», панарабизм, патюркизм и т.д. Тот же негритюд представляет собою форму борьбы ценностно-эмоциональной культуры негров-берберов против рационально-холодной культуры Запада.
В концепции негритюда негритянская культура наделяется чертами, которые объединяют ее с природой и космическими циклами (концепция негритюда создана Л. Сенгором). Данная культура характеризуется целостностью мироощущения, развитой интуицией, а в социальном плане — утверждением справедливости и взаимопомощью. В противовес негритянской культуре, считает Л. Сенгор, культура европейцев является символом «холодного научного мышления» и всеохватывающего анализа. Стремясь познать и преобразовать природу, эта культура в действительности уничтожает ее. В свою очередь, развитие техники и широкое применение механических устройств приводят к нивелированию личности и, как реакция на это, к расширению жестокого индивидуализма и насилия в виде классовой борьбы и колониализма. Глубинный антигуманизм западной культуры, склонность белых к насилию и захвату чужого Л. Сенгор выводит из ее парадигмы. Отсюда недалеко до мессианизма негроафриканцев, чтобы спасти мировую цивилизацию от насилия белых.
Теперь рассмотрим основные концепции культуры, пользующиеся Значительной известностью. Прежде всего обратим внимание на книгу Н.Я. Данилевского (1822—1885) «Россия и Европа», в которой обосновывается концепция многолинеиного и замкнутого развития культур. Им на богатом эмпирическом материале выдвинута теория культурно-исторических типов, оказавшей большое влияние на современную западную философию культуры. Эта теория представляет собою теорию множественности и разнокачественности человеческих культур (или цивилизаций), что противоречит европоцентристской и линейной концепции мировой культуры. Наш ученый характеризуется на Западе как основатель популярного ныне там подхода пространственно-временной локализации явлений культуры.
Н.Я. Данилевский разделил все самобытные цивилизации на три класса: положительные, отрицательные деятели и служащие чужим целям цивилизации.
К первому относятся: египетская, китайская, ассирийская, индийская, иранская, еврейская, греческая, римская, аравийская, германо-романская (европейская) и бурятская. К ним еще следует добавить не успевшие завершить своего развития мексиканскую и перуанскую цивилизации. Эти культурно-исторические типы представляют собой положительных деятелей в истории человечества, они содействовали прогрессу человеческого духа.
Второй класс образуют отрицательные культурно-исторические типы (гунны, монголы, турки) которые помогают «испустить дух борющимся со смертью цивилизациям».
К третьему классу относятся те начинающие развиваться цивилизации (финны и др.), коим не суждено сыграть ни созидательной, ни разрушительной роли в истории человечества, ибо они вошли в состав других цивилизаций «в качестве этнографического материала».
Согласно теории Н.Я. Данилевского, человечество отнюдь не является чем-то единым, «живым целым», оно скорее представляет собою живую стихию, отлитую в формы, аналогичные организмам. Самые крупные из этих форм и есть «культурно-исторические типы», имеющие свои линии развития. Между ними имеются общие черты и связи, выражающие общечеловеческое, которое существует только в народности. Оригинальность основной идеи Н.Я. Данилевского состоит в том, что отвергается единая нить в развитии человечества, отвергается мысль об истории как прогрессе некоего общего, или «мирового», разума, некоей общей цивилизации, которую отождествляют с европейской. Такой цивилизации просто-напросто нет, существует множество развивающихся отдельных цивилизаций, каждая из которых вносит свой вклад в общую сокровищницу человечества. И хотя эти цивилизации сменяются и исчезают, человечество живет, постоянно пользуясь этим общим сокровищем и становясь все более богатым. Вот в какой области и какой прогресс в общем ходе истории признавался нашим соотечественником.
Одним из сторонников позиции Н.Я. Данилевского был известный писатель, дипломат и историк К. Леонтьев (1831—1891). Он вошел в культурологию как автор сборника «Восток, Россия и славянство». К. Леонтьев в общем разделял концепцию замкнутого развития культур Данилевского, но, в отличие от него, принадлежность к тому или иному культурно-историческому типу связывал не столько с национальной, сколько с религиозной конфессией. В этом К. Леонтьев предвосхитил концепцию локальных культур А. Тойнби. Так, создание русско-славянского типа культуры он, прежде всего, связывал с усилением православия и возвращением к державному византизму.
Считая, что политическая демократия враждебна сущности культуры, К. Леонтьев был ярым противником революционного движения. Одновременно он критиковал царизм, но «справа». В конце жизни выступал за объединение самодержавия с социалистическим движением; объединение усилий царизма и католической церкви в борьбе с либерально-демократическими силами Европы.
Теория Н.Я. Данилевского оказала сильное влияние на творчество немецкого мыслителя О. Шпенглера, предвосхитив многие положения его знаменитой книги «Закат Европы». В ней вынесен суровый приговор современной западной цивилизации за ее голый техницизм и отсутствие животворящих органических начал.
О. Шпенглер различает возможную (как идею) и действительную (в виде тела идеи) культуру, доступную восприятию человека: поступки и настроения, религия и государство, искусство и науки, народи и города, экономические и общественные формы, языки, право, обычаи, характеры, черты лица и одежды. История, подобно жизни в ее становлении, является осуществлением возможной культуры: «Культуры суть организмы. История культуры — их биография... История культуры есть осуществление ее возможностей».
В шпенглеровской концепции культуры несоизмеримы друг с другом, ибо у каждой из них имеется свой прасимвол (душа), своя специфическая математика, свое искусство и т.д. Мировая история в целом представляет собой как бы пестрый луг, на котором растут совершенно различные прекрасные цветы, не похожие друг на друга. Вместе с тем следует отметить, что, подобно организмам, культуры имеют свои фазы развития, а именно: весну, лето, осень и зиму (цивилизация). В отношении к духовной жизни это означает, соответственно, пробуждение окутанной снами души и создание ею мощных произведений, близкое к зрелости сознание, высшая точка строго умственного творчества и угасание душевной творческой силы. Отсюда следует и гибель западной цивилизации, подчеркивается ее обреченность. Однако не очень-то известно, что в конце своей жизни О. Шпенглер пересмотрел свои взгляды относительно исчезновения западной цивилизации и пришел к выводу, что Запад возродится в будущем; буквально этот вывод звучит так: «Восход Европы».
Влияние О. Шпенглера на культурологию вышло далеко за пределы немецкой традиции, причем наиболее выдающимся исследователем, подпавшим под это влияние, был известный ученый А. Тойнби (1889—1975). В своем знаменитом 12-томном сочинении «Исследование истории» он излагает концепцию локальных культур. В методологии А. Тойнби был эмпириком, тогда как Н. Данилевский и О. Шпенглер скорее исходили из обобщающих установок. Однако подобно всем сторонникам многолинейного развития культур, он расчленяет историю человечества на локальные цивилизации, каждая из которых является «монадою» в лейбницевском понимании этого слова. Представление о единстве человеческой цивилизации является, по его мнению, недоразумением европейской традиции, порожденной христианством.
В 12-м томе «Исследований истории» А. Тойнби перечисляет 13 развитых цивилизаций: западную, православную, исламскую, индийскую, античную, сирийскую, китайскую, цивилизацию Инда, Эгейскую, египетскую, шумеро-аккадскую, андскую, центральноамериканскую.
До нашего времени сохранилось лишь 5 действующих цивилизаций:
- западная,
- исламская,
- китайская,
- индийская и
- православная.
Каждая цивилизация проходит в своем развитии четыре стадии: возникновение, рост, надлом и распад, после чего она гибнет, а ее место занимает другая цивилизация, т.е. перед нами концепция исторического круговорота цивилизаций.
В основу цивилизации А. Тойнби положил религиозную принадлежность, а не этнические или языковые особенности. Само же развитие цивилизации обусловливается импульсами «Вызов» и «Ответ». Именно мифологема «Вызов — Ответ» играет ключевую роль в его «картине человеческих отношений». Данная концепция имеет два слоя истории — «сакральный» и «мирской». В «сакральном» слое каждый «Вызов» есть стимул к осуществлению людьми абсолютно свободного выбора между Добром и Злом, который предоставил им бог. В «мирском» слое «Вызов» — проблема, с коей сталкивается цивилизация на пути исторического развития: ухудшение природных условий (похолодание, наступление пустыни, джунглей и пр.) и изменение человеческой среды. «Ответ» на «Вызов» играет движущую силу в развитии цивилизации.
В историософии О. Шпенглера просматривается культурный релятивизм, в ней наблюдаются предпосылки нигилизма и катастрофизма. Попытку преодолеть релятивизм в культуре предпринимает немецкий мыслитель К. Ясперс (1883—1969) в своем труде «Смысл и назначение истории». В нем центральными понятиями являются «единство истории» и «единство человечества», раскрываемые концепцией «эпохи поворота» или «осевого времени». В ясперсовском понимании «осевое время» обозначает особый период мировой истории Китая, Индии и Запада между 800 и 200 гг. до н.э. «В это время, — пишет К. Ясперс, — происходит много необычайного. В Китае жили тогда Конфуций и Лао-цэы, возникли все направления китайской философии, мыслили Мо-цзы, Чжуан-цзы, Ле-цзы и бесчисленное множество других. В» Индии возникли Упанишады, жил Будда; в философии — в Индии, как и в Китае, — были рассмотрены все возможности философского постижения действительности, вплоть до скептицизма, до материализма, софистики и нигилизма; в Иране Заратустра учил о мире, где идет борьба добра со злом, в Палестине выступали пророки — Илия, Исаия, Иере-мия и Второисаия, в Греции — это время Гомера, философов Пармени-да, Гераклита, Платона, трагиков, Фукидида и Архимеда. Все то, что связано с этими именами, возникло почти одновременно в течение немногих столетий в Китае, Индии и на Западе независимо друг от Друга».
Возникает вопрос: что общего между этими тремя географически разделенными культурными мирами? Во-первых, связывает их прежде всего возникшее новое, которое сводится к тому, что человек осознает в целом бытие, самого себя и свои границы. Другим полюсом этого осознания является постановка человеком целей и проблем, его стремление к свободе, постижение абсолютности и «ясности трансцендентальности мира». Происходит рождение осознания свободы экзистенции: появляется резкое различие между экзистенцией и трансценденцией, и прорастает и развивается индивидуальное сознание. Во-вторых, эти упомянутые культурные миры связывает впервые возникшее в истории самосознание, рефлексия о самом мышлении. В-третьих, настало время универсального разума и религии. В эту эпоху появились универсальные, фундаментальные и до сих пор используемые категории мышления и основания мировых религий. В-четвертых, наступила пора рефлексии, скептицизма, критики традиции и ее изменений. В-пятых, эпоха «осевого времени» венчает конец мифологического периода, проникнутого покоем и очевидностью основных принципов. Рациональная мысль рассматривает миф, рационализирует его, выясняет его причины, творит новые мифы, метафорически преобразуя старые. Возникает бунт в сфере морали против политеизма, стремление к монотеистической религии, происходит демифологизация. Человек ощущает свою неудовлетворенность, что делает его открытым новым неограниченным возможностям опыта, однако поставленные им проблемы остаются неразрешенными окончательно. Этой неразрешимости К. Ясперс придает универсальный, транскультурный характер. В-шестых, в эпоху «осевого времени» появляются философы как выдающиеся индивиды, для которых, несмотря на различные способы выражения, общедуховная автономия и способность рассматривать вещи на расстоянии, — бунт против людей, бога и трансцендентного мира.
Перед нами новый тип человека, способного к тончайшим абстракциям, стремящегося к свободе и счастью на земле и пытающегося достигнуть их путем взлета к идее, атараксии, медитации, саморефлексии, нирваны, Дао или Бога. У человека формируется чувство одиночества, способность отворачиваться от мира, общества. Под влиянием великих людей (аутентичного человека) народные массы изменяются, и в итоге человечество совершает скачок. На основе концепции «осевого времени» К. Ясперс показывает, что синхронно возникшие в эту эпоху цен-.ности являются фундаментальным элементом единства истории как науки и человечества, что они образуют «идеальную» ось, вокруг которой с тех пор «кружится» реальная история человечества.
Значительное место в культуре занимает ее игровой момент, что зафиксировано в поле европейской культуры. Платон говорил об игровом космосе, И. Кант — о теории эстетического «состояния игры», Шиллер подчеркивал, что человек только тогда «является человеком, когда играет», И. Хейзинга выдвинул положение, что культура — продукт «играющего человека». В своей книге «Человек играющий» он отождествляет игру и культуру на ранних стадиях истории, игровая природа ярко проявляется во многих сферах культуры в ходе их генезиса, прежде всего в поэзии, обрядах, мифах и пр. Да и сейчас в них игровой момент является значительной конституирующей величиной (на»более поздних стадиях развития культуры игра «вплетена» в нее).
В более развитых культурах еще долго сохраняются архаичные положения, в силу которых поэтическая форма отнюдь не воспринимается только как удовлетворение эстетической потребности, а выражает все, что имеет значение или жизненную ценность в бытии коллектива. Игровое поведение человека чаще всего реализуется в различного рода оргиях, мистериях, праздниках, карнавалах, фестивалях, зрелищах и т.д. В концепции И. Хейзинги схвачены вполне реальные моменты функционирования культуры. Ведь игра или только элементы игры имеют существенное значение в формировании человека как социального существа, в снижении социально-психологической напряженности в обществе, в гуманизации самого человека путем «выплескивания» дремлющих в нем разрушительных сил и тенденций. Вот почему в самых различных цивилизациях придавалось большое значение разнообразным явлениям игровой сферы культуры.
Мнение И. Хейзинги о культуре как игре оказало влияние на культурологию и принесло множество исследований ее игровых аспектов. В этом плане заслуживает внимания модель культуры как игры, выдвинутая С. Лемом, одним из тончайших мыслителей XX в. Культура имеет люфт (полосу свободы) в отношении Природы, что объясняет существование чисто культурно изменяемых форм и символов. 06 этом С. Лем пишет так: «Стохастическая модель культурогенеза предполагает, что полоса свободы, которую мир оставляет в распоряжении .эволюционирующего общества, уже выполнившего долг адаптации, то есть набор непременных заданий, заполняется комплексами поведении, поначалу случайными. Однако со временем они застывают в процессах самоорганизации и перерастают в такие структуры норм, которые формируют внутрикультурный образец «человеческой природы», навязывая ему схемы долженствований и повинностей. Человек (особенно в начале своего исторического пути) врастает в случайности, которые и решают, каков будет он и его цивилизация. Отбор альтернатив поведения — в сущности, лотерея, но это не значит, что столь же лотерейна композиция того, что получится. Иными словами, человек в исходной точке является аксиологически нейтральным существом, и станет он «чудовищным дикарем» или «невинным простаком», зависит ,от кода культуры, который различен в разных цивилизациях. ^ Согласно лемовской модели культуры как игры, различие кодов культур различных цивилизаций обусловлено тем, что культура и Природа «играют» и в разных ситуациях эта игра происходит неидентично в силу того, что каждая культура находится под воздействием той или иной комбинации ее физических, биологических и социальных детерминант. К тому же следует учитывать и то, что Природа является «ареной» возмущений и неалгоритмических (непредсказуемых) изменений. Именно игровой характер культуры позволяет человеку вырабатывать стратегии своего будущего поведения, чтобы выжить в мире.
Выдающееся место в социологии культуры занимает теория суперсистем П. Сорокина (1889—1968) — нашего соотечественника, потом подданного США, ставшего классиком мировой социологии. Центральное положение в его теории отводится проблемам социальной целостности и социальной системы. Подвергая обоснованной критике эмпирическую социологию, особенно американскую, П. Сорокин рассматривает историческую действительность как сложную иерархию культурных и социальных систем и подсистем. Основой системного подхода к обществу служит наличие объективной сферы интегрированных ценностей, значение «чисто культурных систем», носителями которых являются индивиды и общественные отношения.
П. Сорокин выдвинул теорию суперсистем, чьей основой служит определенный тип культуры, соответствующий некоему морфологическому началу. В результате тщательного изучения им античной (греко-римской) европейской культуры за два тысячелетия выделяется два основных типа культуры — идеациональный и чувственный.
Первый тип характеризуется наличием носителей культуры, основывающих свои воззрения на господствующих идеях, даже если они и примитивны; второй — доминированием в жизни осязаемых чувствами предметов.
Между этими двумя основными типами обнаруживается два переходных типа.
Один из них П. Сорокин назвал идеалистическим: он представляет собой сочетание двух основных типов (примером служит Золотой век древней Греции с V по IV вв. до н.э. и Ренессанс, охватывающий ХП~Х1У вв.).
Другой же представляет собой противопоставление элементов основных типов (состояние Европы в первые века н.э., когда ростки христианства противостояли все еще сильному язычеству).
Эти типы «адекватны» положениям теории культурной и социальной динамики (теории суперсистем), где фиксируется волнообразное изменение культур — от идеационального типа к смешанному и дальше к чувственному типу, а через некоторое время обратное движение.
Следовательно, повторяются центральные темы культур во всем многообразии последних. При этом П. Сорокин полагает, что его теория «волнообразного движения культур» применима к египетской, индийской и китайской культурам, в которые он делает краткие экскурсы.
Но почему же происходит изменение культур (или цивилизаций)? Согласно П. Сорокину, движение культур имманентно, оно не зависит от действия посторонних факторов, как это предполагали эволюционисты. Культуры изменяются в силу их природы — носители культуры стремятся исчерпать заложенные в ней силы и довести их до предела; тогда приходится обращаться к иным принципам и двигаться к иному типу культуры (в дальнейшем будет показано влияние космоса).
В общем оказывается, что в теории суперсистем П. Сорокина существует только два морфологических начала — идеальное и чувственное (материальное), — определяющих тип культуры и соответствующий ему тип мировоззрения. Каждая конкретная форма культурной суперсистемы (язык, мораль, искусство, философия, религия) детерминируется морфологическим началом и является замкнутой в себе. Однако П. Сорокин не только не принимает концепцию локальных культур, но и отбрасывает ее как «ненаучную». В этом коренное отличие теории суперсистем П. Сорокина от «морфологии культур» О. Шпенглера. Сорокинская суперсистема не имеет ограничений в пространстве и времени. Культура одного народа не может быть изолированной от культуры другого народа или цивилизации. Контакты между культурами всегда были и далее становятся все более интенсивными; развитие науки, искусства, морали также всегда связано со временем, т.е. с достижениями культуры в прошлом. Все суперсистемы являются фазами исторического кругооборота, причем, по П. Сорокину, на смену господствующей чувственной суперсистеме идет идеациональный тип культуры, который сможет преодолеть современный кризис западной культуры.
В последнее время «ожили» и культурно-исторические концепции евразийства, самобытного течения русской мысли, чей расцвет приходится на первую треть XX в. После 1917 г. группа русских интеллектуалов-эмигрантов (Н.С. Трубецкой, П.Н. Сабицкий, В.Н. Ильин, М.М. Шахматов, Г.В. Вернадский, Л.П. Карсавин и др.) стала называть себя «евразийцами» и заявила о себе программным сборником «Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждения евразийцев». Сформулированная ими новая идеология особо подходила к проблемам культуры, истории и этнологии.
Евразийцы отчеканили геополитическую доктрину, претендующую на единственно верное истолкование этнической традиции. Основной тезис евразийства звучит следующим образом: «евразийство — это специфическая форма, тип культуры, мышления и государственной политики, издревле укоренившихся именно на пространстве огромного евроазиатского государства — России». Данный тезис получил обоснование при помощи множества нетрадиционных аргументов, взятых из истории Евразии.
Все рассуждения евразийцев исходят из идеи, что Россия-Евразия представляет собою уникальный географический и культурный мир. «Весь смысл и пафос наших утверждений, — писали Н. Алексеев и П. Савицкий, — сводятся к тому, что мы осознаем и провозглашаем существование особой евразийско-русской культуры и особого ее субъекта, как симфонической личности. Нам уже недостаточно того смутного культурного самосознания, которое было у славянофилов, хотя мы и чтим их, как наиболее нам по духу близких. Но мы решительно отвергаем существо западничества, т.е. отрицание самобытности и... самого существования нашей культуры».
Стержнем культурно-исторических концепций евразийцев выступает идея Евразии, очерчивающая границы мышления в его социальном, экономическом и политическом аспектах и акцентирующая внимание на самобытности и самодостаточности отечественной культуры. Согласно евразийскому мышлению, культура есть органическое целое, которое имеет все черты мифологемы. Это значит, что культура весьма необычна — ее географический характер определяет: во-первых, тонкое осознание органической связи общественной жизни с природой; во-вторых, материковый размах («русская широта») в отношениях с миром; в-третьих, любые исторически установившиеся формы политической жизни рассматриваются как нечто относительное. Евразиец уценит традицию, однако чувствует ее относительный характер и не мирится с ее жесткими пределами. Евразийский тип мышления не привязан (подобно западному) к каким-либо государственным и политическим рамкам, он допускает непредсказуемые социальные эксперименты и взрывы народной стихии. Евразийское культурное сознание не восприняло такие характеристики западной цивилизации, как «германский педантизм», «польский гонор», рационализм, скученность городов и экологические издержки.
Евразийский образ мышления и действия основывается не на рационализации опыта, а на вере в Абсолют, предание, вождя и т.д.; в их основе всегда лежит некая объединяющая идея. Русская культура впитала в себя православную веру из Византии (она представляет собой специфический синтез религиозных догм и обрядов с православной культурой) и туранскую (или тюркскую) этику, восприятие государственности и прав человека) основанных на беспрекословном повиновении. Именно этот сплав придал социальному целому форму соборности, духовного единства, а не механической тотальности. Именно этот синтез лежит в основе культурно-исторической преемственности и позволяет сберечь национальный потенциал, который необходим для функционирования нашего общества.
Центральным пунктом евразийских культурно-исторических концепций является идея «месторазвития», согласно которой социально-историческая среда и географическое окружение сливаются воедино. С этой точки зрения всемирная история предстает как система мест развития; причем отдельным «местам развития» присущи свои определенные формы культуры независимо от национального состава и расового происхождения народов, проживавших там. Иными словами, отдельные «места развития» становятся «культурно-постоянными», становятся носителями особенного, только им присущего типа культуры. По мнению евразийцев, всем великим державам, которые существовали на евразийских равнинах, характерен один и тот же тип военной империи. Такими были государства скифов, гуннов, монголов, татар, Московское царство и Российская Империя. Истоками русской государственности и культуры они считали Золотую Орду и Византию.
В наше время определенное созвучие с идеями евразийцев имеют исследования Л. Гумилева о влиянии географической среды на этногенез и развитие культуры. Этногенез он считает биосферным и ландшафтным явлением, проявлением наследственного признака «пассионарности» — органической способности людей к напряжению, жертвам ради высокой цели. Сам себя Л. Гумилев называет последним евразийцем, ибо он своими научными исследованиями подкреплял аргументы своих предшественников, внося наряду с этим и новое слово в науку.
Л. Гумилев усиливает аргументацию Н.С. Трубецкого о том, что не существует общечеловеческой культуры, подчеркивая идею евразийства о развитии национальной культуры, обращаясь к теории систем. Из нее следует, что выживает и успешно функционирует только достаточно сложная система. Общечеловеческая культура может существовать лишь при предельном упрощении, когда уничтожены все национальные культуры. Но предельное упрощение системы означает ее гибель; напротив, система, обладающая значительным чистом элементов, имеющих единые функции, жизнеспособна и перспективна в своем развитии.
Такой системе будет соответствовать культура отдельного «национального организма» (Л. Гумилев).
Соглашаясь с историко-методологическими выводами евразийцев, Л. Гумилев отмечал: «Но главного в теории этногенеза — понятия пассионарности — они не знали». Ведь в отличие от евразийской доктрины как синтеза истории и географии теория Л. Гумилева сплавляет в одно целое историю, географию и естествознание.
Отсюда им делается ряд выводов, а именно:
1 ) именно пассионарные толчки определяют ритмы Евразии;
2) Евразия как единое целое является одним из центров мира, т.е. признается полицентризм культур и цивилизаций.
Теория Л. Гумилева нацелена и против национализма при сохранении национальной самобытности. В 1992 г., незадолго до смерти, он писал в своей книге «От Руси к России» следующее: «Поскольку мы на 500 лет моложе (Западной Европы. — В.П.), то, как бы мы ни изучали европейский опыт, мы не сможем сейчас добиться благосостояния и нравов, характерных для Европы. Наш возраст, наш уровень пассио-нарности предполагает совсем иные императивы поведения. Это вовсе не значит, что нужно с порога отвергать чужое. Изучать иной опыт можно и должно, но стоит помнить, что это именно чужой опыт». Во всяком случае, несомненно, что евразийство представляет собою такую «идею-силу» в ее гумилевском варианте, которая может спасти Россию как евразийскую державу; вот почему на нее обращают внимание и политики.
Рассмотрев историю развития культуры, мы отметили, что культура развивается неравномерно: имеются периоды подъёма и спада, время от времени происходят культурные разрывы, при которых многие элементы предыдущих культур отрицаются, а на смену им приходят новые культуры. Рассмотрим теперь некоторые общие вопросы, связанные с сохранением культурного наследия, традиции, с причинами и условиями его освоения и использования в ходе культурного развития народов.
В ходе исторического развития любой народ стремится сохранить свою культуру, «накопить» её и как можно полнее передать потомкам. Культура постоянно накапливается, сохраняется и получает форму своего существования в виде богатства общества, его общественного достояния.
Мы должны различать такие понятия, как «общественное достояние» и «государственное достояние». Общественное достояние - это совокупность всех накопленных к данному моменту производительных сил общества, условий и средств производства, форм общения, духовных продуктов и т. д., созданных рядом поколений людей и осваиваемых ими, находящихся в их использовании, распоряжении, владении. «Государственное достояние» уже общественного. Например, в общественное достояние входит территория, на которой производится и воспроизводится общественное богатство. В государственное достояние оно может и не входить, или входит её часть, признаваемая в качестве территории государства. Поскольку зачастую территория государства зависит от международного признания, она может входить в культурном отношении в сферу его интересов, но официально не быть признанной. Так, культурным общественным достоянием являлась та часть российской, русской культуры, которая создавалась не одним поколением эмигрантов, но эта культура не признавалась государством и не составляла «государственного достояния».
Многие виды духовной продукции, будучи общественным достоянием, в силу идеологических и политических факторов могут не входить в государственное достояние. Например, могут запрещаться некоторые книги, авторы картин или литературных произведений могут высылаться из страны, лишаться гражданства. Иногда государственное достояние может быть шире общественного. Так, долгие годы государственным достоянием объявлялся так называемый «марксизм-ленинизм». На поверку оказалось, что сфера его распространения гораздо уже, чем протоколировалось государством.
Общественным, государственным достоянием может выступать материальное и духовное богатство, существующее не только реально, в данный момент, но и потенциально существующее, в возможности прошлой или будущей. Так, например, все археологические памятники, участки культурного слоя составляют часть памятников истории и культуры, являются всенародным достоянием и находятся под охраной государства независимо от того, открыты они или ещё нет. Но общественным, государственным достоянием является и будущая культура - жизнь будущих поколений людей, их природная и социальная безопасность. Общественным достоянием является и культурная, то есть преобразованная человеком среда, природа, и ещё не затронутая им. Скажем, генофонд растительного и животного мира, дикие, не одомашненные растения и животные нуждаются в сохранении, охране, создании условий для их нормального, «неокультуренного» существования. Так сама «дикая» природа превращается в объект сохранения культурного человека, общества. Не всегда, в силу ряда причин, она может быть взята под контроль государства. Иногда проходят годы, прежде чем требования общественности о превращении участка леса, луга, морского побережья в государственный заповедник или заказник удовлетворяются.
От категории «общественное», «государственное достояние» следует отличать в чём-то схожее, но не тождественное понятие - культурное наследие, за которым сохраняется специфическое содержание. Культурное наследие - это часть общественного, в том числе и государственного достояния, которая освоена культурным поколением людей и передаётся им по наследству следующему поколению.
Не всё общественное, государственное достояние входит в понятие культурного наследия, ибо не всё, созданное обществом, выступает в его культурном виде. Есть общественные явления, результаты деятельности прошлых культур, от которых ныне живущее поколение хотело бы отказаться, но ещё не в силах этого сделать. Например, атомное оружие, алкоголь, наркотики, терроризм и другие явления. Таким образом, культурное наследие часто уже общественного, государственного достояния.
Но и не всё, что составляет культурное наследие, осваивается новым поколением людей, перенимается им, принимается в качестве наследства. Таким образом, реальный процесс преемственности в области культуры ещё более специфичен, чем создание и освоение культурного наследия. Предлагаемое старшим поколением наследство весьма критически оценивается подрастающими «детьми»: часть его безропотно принимается, часть бесповоротно отвергается с порога, а часть беспощадно расходуется в ходе освоения в силу неумения, неопытности, разгильдяйства.
Но и в области сохранения культурного наследия мы наблюдаем аналогичные процессы. Так, одни народы, выходя на передний край истории, подчас уничтожают культуру более слабых народов, или предают её забвению, а зачастую объявляют своей. В своё время, римская культура строилась на взаимодействии различных культурных компонентов - жизнь ей дали этруски, сабины, латины и другие этносы. Но над всеми возобладало латинское начало, положив основание культуры Древнего Рима. И этруски, народ с более древними культурными традициями, со временем забыли свой язык, обычаи, традиции, то есть утеряли свою культуру, а значит, не сохранились как этнос.
В области взаимодействия культур различных народов, эпох мы можем встретить примеры, когда одна культура не может мирно уживаться с другой. Так, христианство беспощадно искореняло варварскую культуру древней Европы. Католичество, проникнув в Новый Свет, уничтожало индейские культуры коренных жителей Америки, их литературные произведения, архитектуру, искусство. Во время войн беспощадно уничтожаются не только армии, население, но и памятники культуры.
Культурное наследие - это не только материальное богатство, но и духовная продукция. Это не только материальный продукт, но и процессы, виды деятельности в материальной и духовной сферах общества. Но это - и общественные отношения людей, созданные ими и передаваемые в виде норм, традиций, ритуалов следующим поколениям.
Вся культура человечества создана им, покоится на его труде, является продуктом творчества человека. Каждое поколение трудится вполне определённое количество времени, общественно необходимое ему, и создаёт общественно необходимый продукт, используемый им для своего сохранения в данном статусе.
Но иногда естественный ход трудового процесса может нарушаться. Возможность неурожая, неудачной охоты, болезни, стихийного бедствия заставляет человека производить продукции больше, чем ему необходимо. Создаётся дополнительный продукт. Для сохранения дополнительной продукции также требуются известные усилия членов общества, уже не определяемые необходимостью, но связанные с осознанием производства дополнительного продукта и его сохранения, то есть производства некоего излишка, избыточной продукции, используемой для производства дополнительного продукта. Таким образом, продукт, произведённый обществом, приобретает сложный, интегративный характер. Он используется не только как необходимая продукция общества, но и как его дополнительная и избыточная форма, используемая для вторичных, производных целей общества, свободно определяемых его членами. Этот продукт и образует базу культурного развития общества.
Пока происходит рост производительности труда, создаётся как необходимый, так и избыточный продукт, происходит развитие культуры. При падении производства, его кризисе, уменьшении производства продукции происходит разрушение культуры общества. Общество уже не в состоянии поддерживать существующую систему разделения труда (цивилизационный аспект культуры). Сменяются собственники и формы общения (формационный аспект культуры). Теряется былая мотивация труда, изменяются интересы людей, их ценности, установки, идеалы. Та культура, освоение которой ещё недавно было престижным и предпочтительным, теряет свою привлекательность. Общество ищет новые формы культурного развития.
Человек - это деятельное существо. Производительный труд - это его родовое, специфическое свойство, отличающее его от животных. Человеку свойственно трудиться, как цветам - цвести, облакам - копить влагу, солнцу - светить. Человек осуществляет свой труд с помощью орудий труда, средств труда. Для того, чтобы привести их в движение, использовать наиболее целесообразно, он объединяется с другими людьми, то есть осуществляет общественный труд общественными орудиями труда. Пока общественный труд доставляет человеку продукт, соответствующий его вкладу в производство, мотив труда и результат труда совпадают. Как только продукт труда перестаёт удовлетворять человека, соответствовать его вкладу в трудовой процесс, изменяется мотивация труда. Такой «общественный» труд перестаёт привлекать человека, он начинает стремиться организовать его в иной форме, в иной общности людей. Таким образом, в основе кризиса культуры лежит конфликт между производительными силами общества, личностными и вещественными, и производственными отношениями. Он приводит к снижению общественной производительности труда, к тому, что человек не в силах не только воспроизводить культурное достояние, но и просто сохранять его от разрушения.
Иногда этот конфликт в самом способе производства может принять внешнюю форму: разрушения культуры в ходе завоевания, набега, восстания и т. д. Так, европейское Средневековье не наследует культуру Древнего Рима, не является её простым продолжением, а отрицает её, разрушает многие её формы, и лишь некоторые из них сохраняет и использует. Например, латынь в Средневековье становится языком «межнационального» общения, римское право - составной частью многих европейских правовых систем и др.
На механизм культурного наследования оказывает воздействие уровень развития социальных конфликтов. Многие не умеют водить автомобиль. Эта культура, культура вождения автомобиля, для них остаётся чуждой. Но при соответствующих условиях - наличии свободного времени, денег, интереса к вождению и т. п., каждый нормальный человек может освоить искусство вождения автомобиля. Чужая и чуждая культура может быть освоена, превращена в свою собственную культуру. Однако враждебная культура, то есть культура, направленная на уничтожение противника, не может быть им освоена принципиально. Враждебная культура не осваивается, не наследуется, не заимствуется.
В истории мировой культуры очень часто возникали ситуации, когда вражда экономическая, социальная, политическая переносилась на область культуры, воспринималась как культурная вражда, и тогда культура чужого народа воспринималась как враждебная и уничтожалась. Чужое может быть освоено, либо может оставлять человека равнодушным, безразличным и чуждым к себе, но оно, чужое, может хранить в себе и враждебные элементы. Поэтому многие народы выработали в своих культурах настороженное отношение к чужому, опасаясь скрывающихся в нём враждебных элементов, и не осваивая из-за него те элементы культуры, которые несут в себе общечеловеческое содержание и могут, должны быть освоены.
В условиях, когда социальная вражда приобретает устойчивые формы, чуждые явления культуры воспринимаются как враждебные и уничтожаются. Во время экспедиции войск Наполеона в Египет солдаты французской армии расстреливали из пушек скульптурные памятники древнеегипетской культуры. Это была культура их врага, которая не ценилась ими и подлежала, с их точки зрения, уничтожению. Но в той же армии Наполеона были учёные, которые понимали историческую ценность этих памятников былых культур. Их усилиями многие из этих памятников были спасены от бесчинств солдатни и вывезены во Францию.
В условиях снижения социальной напряжённости враждебные элементы культуры могут начать восприниматься как чужие, подлежащие изучению и освоению. Постепенно они способны вытеснить собственную культуру народа, заменить её чужими ценностями, по сути выполнить враждебную роль. Мы уже приводили пример с этрусками, которые, переняв латинскую культуру, позабыли свой родной язык, потеряли свою идентичность. Физически они продолжали жить. Культурно - они более не существовали как этруски, но сохранялись как римские граждане.
Таким образом, освоение культурного наследия, покоясь на развитии производительных сил, на соответствующей системе производственных отношений, в то же время не сводится к ним, но продолжается в социальной и политической областях, определяется идеологическими факторами. Более того, оно зависит от состояния самой культуры, правильного определения линии в отношении культурного наследия. Так, культура, рассматривающая все окружающие народы как враждебные, замыкается в своих границах, будучи не в состоянии осваивать общечеловеческие ценности, и отстает в своём развитии: «Богат торговый гость Садко, но богаче его Господин великий Новгород!»
Как бы ни была богата в культурном отношении страна, сокровищница мировой культуры всего человечества - богаче, разнообразнее, полнее! Ни один народ, ни одна культура не могут развиваться изолированно, в отрыве от развития мировой культуры. Но и общее культурное достояние современной цивилизации покоится на богатстве, многообразии многочисленных культур, характеризующих отдельные народы. Мы ещё можем встретить в малоисследованных областях Амазонии или на островах Тихого океана примитивные культуры, изолированные от влияния человечества. Но ход истории показывает, что эта изоляция - временная и относительная. Она может сохраняться и искусственно, так же, как и другие культурные продукты человечества. Истории культуры известны примеры искусственной изоляции того или иного народа. Например, Япония вплоть до «революции Мэйдзи» 1867 г. оставалась «закрытым обществом», но и она вынуждена была открыть двери для налаживания диалога с мировым сообществом. Долгие годы были ограничены контакты населения СССР с иностранными гражданами, но развитие событий показало эфемерность такого рода политики. Современная культура составляет общечеловеческое достояние, которое наследуется, сохраняется и преумножается всем человечеством, а значит, и каждый его представитель должен иметь возможность приобщиться к общечеловеческим ценностям, освоить общественное достояние человечества. Каждый из нас - полноправный наследник всей культуры всего человечества.
В основе вражды, которая пропитывает поры общества, лежит эксплуатация человека человеком, извлечение части продукта, произведённого работником, владельцем средств производства и его использование с целью сохранения механизма эксплуатации. А такое состояние характерно не для всякого общества, а для цивилизации - общества, основанного на частной собственности, классовом делении, эксплуатации классом собственников другого класса, лишённого собственности, и подавлении его сопротивления. Классовая вражда, вызывающая классовую борьбу, пронизывает и поры культуры. Появляется враждебная культура, принципиально не осваиваемая соперничающим классом, да и не предназначенная ему. Например, это может сказываться в языке, в развитии способностей, в системе права, в праве голоса, в продвижении по службе и проч.
Как правило, цивилизация избегает состояния внутренней вражды: забастовки запрещаются, открытое сопротивление в виде восстаний, заговоров - беспощадно подавляются. Но есть и более изощрённые формы предотвращения состояния открытой войны, угрожающей целостности общества. Например, в Спарте все недовольные своим положением илоты (члены эксплуатируемой части этноса) похищались. Таким образом, пассионарии - наиболее активная часть народа, возможные руководители сопротивления, устранялись из культуры. Иногда преследованиям подвергаются критикующие существующий режим, но случается, что преследованиям за критику подвергаются и люди, критикующие отдельные недостатки режима, или отдельных чиновников - представителей режима.
Однако, часто применяются и более «цивилизованные», «культурные» формы «нейтрализации»: подкуп недовольных, создание для них хорошо оплачиваемых постов; выдвижение перед социальными движениями тупиковых целей развития, внесение в ряды противников духа раскола, соперничества и т. д.; распространение иллюзий в виде утопий, различных религиозных идей, отвлекающих от решения основного вопроса - об эксплуатации, и привлекающих внимание к решению второстепенных проблем и проч. Не редкость - и распространение веществ, приносящих временное удовлетворение, успокоение, разрядку нервного напряжения - табака, алкоголя, наркотиков, дурманящих газов. Цивилизация выработала и методы воздействия на население, связанные с манипулированием, управлением сознанием посредством методов психологического, мифологического, идеологического давления. Так, всё чаще распространение информации служит не средством просвещения масс, а ставит себе целью снятие психологического напряжения: дозированная подача сцен насилия и секса - основных психических раздражителей сознания - позволяет снять психологический стресс, искусственно создать настроение удовлетворения, умиротворения. В этом случае реальное удовлетворение потребностей в здоровом труде, активном отдыхе, семейном счастье, человеческом общении подменяется иллюзорным их удовлетворением при помощи средств массовой информации. Широко используются современные мифы - приёмы искусственной обработки слов, понятий с целью придания им определённой эмоциональной окраски, дополнительных смыслов, значений, подмена одних значений другими, выхолащивающими их адекватное содержание и т. п. Но миф даёт фрагментарную картину мироздания, общества, его культуры. Рано или поздно, но возникает потребность в осмыслении всей картины - включающей природу, общество, человеческое мышление, в целом, с точки зрения классового интереса, целей его развития. Эту задачу выполняет идеология.
Идеология, как классовое сознание, позволяет передать представления об окружающей человека культуре и о нём самом в целостном виде. Важнейшая функция идеологии - представить этот классовый интерес в виде всеобщего - «всенародного», «общечеловеческого», «всемирного». А поскольку в цивилизации всеобщий интерес не всегда совпадает с классовым, то идеология выступает иллюзорной формой сознания. С помощью идеологии господствующий класс свои иллюзии, в качестве всеобщих, навязывает угнетённым классам и всем слоям общества. При смене формационных культур, как правило, происходит идеологический разрыв. Корни его лежат в отношениях собственности, в классовой структуре, то есть имеют цивилизационный характер.
Так, сложный характер, который приобрела система наследования при переходе от культуры Рима к средневековой, объясняется, прежде всего, цивилизационными причинами: социальный строй варварских культур сохраняет ещё элементы социальной однородности. Он покоится на свободе выбора, работник сам выбирает - платить ли ему за услуги или продукты духовной деятельности, или создавать их самому. Присоединиться ли ему к шайке грабителей и отправиться в «варяги», или остаться на земле. Цивилизация лишает его свободы. Самим фактом рождения он становится классовым индивидом со своей судьбой: раб - рождает раба, свободный - свободного. Это состояние насильственно поддерживается обществом: раб не может носить оружия, свидетельствовать в суде и т. п., в противном случае ему угрожает наказание. Поэтому между цивилизацией и предшествующей ей культурой варваров создаётся состояние вражды. Оно объективно. Но оно может быть дополнено враждой экономической, политической, религиозной, что и произошло в истории.
Переход от цивилизации к цивилизации в рамках схожих формаций, например, переход между феодализмом и буржуазным обществом, может происходить, не приобретая форму вражды, через ряд компромиссов, соглашений, что приводит к постепенной трансформации культуры. Так, культура буржуазной Англии в наибольшей степени сохраняет культурное наследие феодальной поры: архитектуру, систему права, философские системы и т. д. Но и здесь разрыв в области идеологий был значительным. Изменение положения и роли буржуазии в обществе привело к смене идеологий - на смену католичеству пришла такая форма протестантизма, как англиканская церковь.
Во Франции, поскольку противоречия достигли значительной глубины и вылились в ряд политических переворотов, сопровождавшихся массовыми казнями непокорных, разрыв в области идеологии был вполне решительным: католических священников вешали на фонарях, а культ и церемониал были первоначально отменены. Максимилиан Робеспьер, руководитель одного из радикально настроенных политических кругов революционеров, стал вводить культ Верховного разумного существа и возводить науку в ранг религии. Но скоро, после его гибели, всё вернулось к старым формам, которые постепенно стали наполняться новым идеологическим содержанием. Поскольку идеология очень тесно связана с эстетикой, моралью, философией, литературой, то идеологический разрыв приводит к отказу от тех или иных произведений искусства, литературы и др. Так, могут уничтожаться скульптуры, сжигаться книги, изменяться названия и т. п.
Таким образом, проблема сохранения культурного наследия - сложна. Она носит комплексный характер, охватывая область общефилософских, общесоциологических закономерностей, но включает в себя и особенности экономики, политики, идеологии.
Понятие о стилях в пространственных и временных видах искусства.
Разные виды искусства – живут, распространяются, транслируются, либо в пространстве, либо во времени. Либо может быть совокупность пространства и времени, тогда искусство относится к пространственно-временным.
Временные искусства – это те виды искусства, которые распространяются во времени, а именно: музыка, танец, мимика. Время не имеет никакого отношения ни к скульптуре, ни к архитектуре, ни к живописи, так как они относятся к группе пространственных искусств.
К пространственным видам искусства следует относить те виды искусства, которые живут в пространстве, распространяются в пространстве. Это прежде всего изобразительное искусство, графика, архитектура, скульптура, и т.д.
Театр, как и кино, занимает промежуточное положение между группой временных искусств и группой пространственных искусств. Так как это искусство синтетическое.
Таким образом театр мы относим к пространственно-временным искусствам.
Разбирая театр как феномен, мы можем заметить что это целая история. Найти национальные корни генезиса этого искусства достаточно сложно. У многих возникают разные взгляды на эти вещи. Тем не менее, не смотря на всю свою «давность» театр живет до сих пор. До сих пор он востребован обществом, в той или иной степени. Существуют эпохи, когда интерес к театральному искусству возрастает, существуют эпохи, когда он убывает. Но в целом он достаточно стабилен.
Естественным образом возникает вопрос о существовании прогресса в искусстве?
Существует ли в искусстве прогресс?
Если разбирать прогресс как вертикальное восхождение от более низших форм к более высоким формам, с выполнением определенных задач и функций. Можно заметить что развитие в искусстве имеет спиралевидную структуру. На каждом ветке которого оно повторяется. Однако позиционирование повтора как повторения на высшем уровне будет ошибочным. Можем обозначить это как позиционирование на «другом» уровне. Всяческое античное произведение, поставленное в наше время несет в себе смысловую нагрузку нашей эпохи. Это все можно считать внешним развитием рассматриваемого предмета. Искусство изначально несет в себе субъективное мнение не для всех, но для каждого. Меняется эпоха, люди, предметы, искусство же стоит на месте. Если для сравнения прогресса в искусстве взять прогресс науки, можно заметить что наука выигрывает. Научный прогресс на лицо, хоть он и не материален.
Что же такое искусство?
Это то, что создано человеком, в отличии от того, что дает природа. По словам Карла Маркса, искусство – это образное отражение действительности.
Рассмотрим эту же проблему в искусстве живописи.
Эволюция цветовых структур началась с русской северной школы фресковой живописи. Затем новая цветовая концепция родилась в Италии, на юге, так называемая «южная фреска». Фреска развивалась до тех пор пока Леонардо да Винчи не создал «Мону Лизу». Можем обозначить ее как опорную точку. Фреска, отделившись от стены, превратилась в станковую живопись.
Станковая живопись развивалась вплоть до Микеланджело Буонарроти. В художественное время Микеланджело были абсолютизированы представители маньеризма, Франческо Пармиджанино, Аньоло Бронзино, ит.д. Они пытались абсолютизировать достижения Микеланджело, в итоге получили «Мадонну с длинной шеей». Внутреннее содержание, которое вкладывал в свои структуры Микеланджело было напрочь удалено, в связи с тем, что изменились общественности установки, изменилось время, изменились стереотипы в сознании. Остался только контур тела, который ничего не выражает. Далее представителям художественного искусства необходимо было искать моменты, которые заставляли реципиентов получать какие-то «переживания» от увиденного.
В американской психологии искусства существует концепция «исчерпания потенциала к радикальному возбуждению». Базируется она на теоретических принципах русской формальной школы, в которой была выработана концепция «автоматизации приема».
По этому художнику, для того что бы прославиться, нужно найти новый прием, который будет цеплять реципиентов, нужно найти что-то свое. Однако, рано или поздно, то, что создает художник, перестает удовлетворять реципиентов. Те или иные художественные структуры, которые создает художник, не оказывают должную ответственность реципиенту, поэтому оказываются не востребованными. Художнику необходимо усложнять структуру. Иной путь неправилен, достаточно взглянуть на революцию живых систем.
Художественные структуры усложняются. От Барокко следует Рококо, который в свою очередь перерастает в Импрессионизм. От Импрессионизма к пост-импрессионизму, от пост-импрессионизма, через абсолютизацию, формируется в Пуантилизм, Фовизм, и т.д. Затем мы видим, что исчерпание художественных структур приводит к гипертрофии их отдельных компонентов. Изображение становится «точечным».
Все это приводит к супрематизму, к полной беспредметности. По словам Казимира Малевича супрематизм – это полная беспредметность, поиск чистой формы, чистого цвета, вне связи с художественным содержанием. Т.е. новаторство, которое должно цеплять реципиентов. В итоге мы получаем «Черный квадрат», как полное выражение беспредметности в искусстве. Этот момент в истории можно охарактеризовать как кризис.
Всякое усложнение художественных структур приводит к гипертрофии. Гипертрофия, в итоге, рождает кризис.
Перечень вопросов итогового государственного экзамена для студентов специальности 100103 «Социально-культурный сервис и туризм» специализации
25 12 2014
8 стр.
Этика и деонтология врачевания и медицины. "Цеховая солидарность" и профессиональная этика. Врач и больной. Охрана частной жизни пациента
25 12 2014
1 стр.
Направленность дополнительной образовательной программы «Этика и этикет» социально-педагогическая
25 12 2014
3 стр.
Современные представления о должностном поведении бизнесмена, менеджера, секретаря-референта, музейного работника, работников сервиса, социальных работников. Основные нормы професс
02 09 2014
1 стр.
Авдеева Ирина Александровна, старший
25 12 2014
1 стр.
Место профессиональной этики в формировании мировоззрения и ценностных установок
25 12 2014
1 стр.
Плагиат. Поиск альтернативы литературному воровству ст
27 09 2014
1 стр.
Данный Кодекс поведения определяет руководящие принципы, целью которых является установление эталонных стандартов этики и норм поведения в коучинге и менторстве
05 09 2014
2 стр.