Из высказываний Н.М.Чернышева
Искусство живописи подобно Хеопсовой пирамиде. Одному, будь он семи пядей во лбу, ее не воздвигнуть. Созидает тот, кто умеет, кто кладет свой камень на уготованное место. В противном случае вместо величественного сооружения получится жалкая кучка щебня.
Когда стремишься выразить увиденное, прочувствованное, как свое, тогда быстро надо делать, не думая о приемах, чтобы как можно ближе, вернее передать увиденное. Только тогда и только так вырабатывается своя техника, свои приемы. Если же будешь думать о технике, о материалах, о приемах, то утратишь всю остроту непосредственной эмоции.
Условность бывает двоякого рода. 1. Условностью называют схематизацию формы, то есть обедненное восприятие природы, в котором отступление от натуры произвольное, необоснованное. Тогда и результат получается отрицательный. 2. Условность второго рода – не обеднение, обогащение натуры неотъемлемыми средствами искусства, способствующими созданию художественного образа. Здесь отступление от натуры не произвольно, а необходимо и неизбежно для воплощения замысла средствами, присущими искусству, следовательно, для эмоционального воздействия на зрителя.
Любовь к фрескам в условиях Великой Отечественной войны вылилась в пристрастие к акварели, как бы «фреске в миниатюре».

Самарканд произвел потрясающее впечатление. Этому способствовала тоска по разоренному гитлеровцами Новгороду. Природа, архитектура и быт Самарканда в их целостности. Впечатления складывались не в характере этюда, а скорее комплексно, в какой-то мере композиционно. (Н.М.Чернышев. Из автобиографии.)

Почему я полюбил акварель? Потому что акварель, по-моему, является, как я называю, фреской в миниатюре. (Из выступления на обсуждении выставки Кардашева, Фаворского, Фрих-Хара, Чернышева 16 сентября 1956 г.)
Понятие «монументальность» включает целый ряд качеств. Решающим из них как для станковой, так и для стенной живописи является глубинное идейное содержание, стоящее на уровне передовых идей своего времени и выражающее народные идеалы.

Другим важным элементом монументального произведения является художественная образность трактовки (то есть полное отсутствие этюдности, простого списывания с натуры). Монументальность – это естественность и значимость жеста, роль силуэта, ритма, пафос и движение.

Декоративность – один из главных элементов синтеза живописи и архитектуры. Декоративность диктует требуемую в данных условиях цветосилу, необходимое обобщение формы, четкость силуэта, делающие изображение внятным и выразительным на расстоянии. (Из книги «Искусство фрески в древней Руси», 1954.)
Мозаика – не как облицовка стен, а нечто отличное от отделочных работ. Создать живой организм с любовью, от сердца, одухотворить камень и стекло. Мозаика – как эмоция, как трепет живого дыхания. (Из записей. 1953.)
Может быть, самая большая заслуга Феофана – это пробудить в Рублеве самобытный, национальный талант, его самодеятельность, его смелость, раскрыть перед ним сокровища античности. (Из дневника. 1952.)
Творческое лицо мое определилось не сразу. Мучительно искал я свою тему. Наблюдения и зарисовки беспризорных, униженных и обездоленных, в приюте для слепых. И лишь в 1923-1924 годах начали вырисовываться контуры моих образов. С жаром принялся я за зарисовки подростков в детдомах, на детских площадках, в пионерских лагерях, в трудовой школе, на детских технических станциях, на пионерских парадах и слетах...

К этому времени и определяется мой основной жанр: девочки-подростки в очаровании переходного возраста от детства к девичеству, полные строгости, чистоты и грации (спорящей с красотой антиков), но сами еще не сознающие своей красоты.

В выявлении индивидуальности мне помогли новгородские фрески, которые я изучал с неослабевающим интересом. Они учили меня не только искусству, но жизни. Я начал запоем рисовать ребят. (Н.М.Чернышев. Из автобиографии.)
Наше древнее художественное наследие отличается исключительной идейной насыщенностью, народностью, композиционной выразительностью. Оно является одним из неисчерпаемых источников роста современного искусства. (Из статьи в Московском художнике, 15 октября 1957.)
Любовь – культ весны, почти языческий. Моя Муза – в образе «Юной», «Весны». Испытываю неистовый восторг перед красотой нежного, переходного образа девочки-подростка. Восторг неутолимый, платонический, чистый, беспредельный. Оживающие мифы: дева, перевязанная поясом Афродиты, не сознающая своей красоты. Это первым мною записано. Похищение Персефоны. Весна-Персефона. Она не приходит на землю, а быстро уходит по ней. В упоении дарами Весны мы не сразу замечаем ее уход... Все это мною реально пережито, взяло много времени, чувств. Много месяцев, лет сжигалось на костре в пепел безо всякого следа. (Из дневника. 1952.)
Когда стремишься выразить увиденное, прочувствованное, как свое, тогда быстро надо делать, не думая о приемах, чтобы как можно ближе, вернее передать увиденное. Только тогда и только так вырабатывается своя техника, свои приемы. Если же будешь думать о технике, о материалах, о приемах, то утратишь всю остроту непосредственной эмоции. (Из записей 1959 г.)
Условность бывает двоякого рода. Условностью называют схематизацию формы, то есть обедненное восприятие природы, в котором отступление от натуры произвольное, необоснованное. Тогда и результат получается отрицательный. Условность второго рода – не обеднение, обогащение натуры неотъемлемыми средствами искусства, способствующими созданию художественного образа. Здесь отступление от натуры не произвольно, а необходимо и неизбежно для воплощения замысла средствами, присущими искусству, следовательно, для эмоционального воздействия на зрителя. (Из статьи «Дионисий в восприятии советского художника».)
Восприятие художника – это эолова арфа. Как та реагирует на всякое дуновение ветерка, так и художник воспринимает много и разное... Надо чутко прислушиваться к этому хаосу звуков, впечатлений, чтобы найти созвучное своему призванию. Искать его не ради оригинальности, а для выявления своих образов, своих эмоций, создающих лицо художника.
Простота – не примитивизм. Перерывы в работе всегда опасны. Если работа идет неудачно, то удача может придти каждое мгновение. Если же работа прекращена вовсе, то удачи ждать неоткуда. Она возможна лишь через длительный срок после начала работы (это тренировка в искусстве).
Подражать природе – не значит копировать; подражают дети, они воссоздают природу по-своему. Копируют – обезьяны.
Для того, чтобы быть художником, недостаточно хорошо писать. Нужно быть вполне образованным человеком, философом в полном смысле слова.
Искусство живописи подобно Хеопсовой пирамиде. Одному, будь он семи пядей во лбу, ее не воздвигнуть. Созидает тот, кто умеет, кто кладет свой камень на уготованное место. В противном случае вместо величественного сооружения получится жалкая кучка щебня. (Из дневника. 1952.)
Я работал, не думая о выставках, могу сказать, что работал только с восторгом.

Позвольте вспомнить высказывание Л.Н.Толстого об искусстве, где он говорит, что обычно люди, старающиеся показать себя понимающими в искусстве, говорят о классических мастерах, не замечая современных, это люди, поверхностно понимающие искусство. (Из выступления на обсуждении персональной выставки, 1944.)

Что касается моей тематики, почему я за нее взялся. Потому, что мне в этом казалась большая красота. Не думайте, что я не пытался делать более актуальные темы. Я пытался, но они у меня не выходили. Поэтому я из чувства патриотизма старался сделать наиболее полезное, а полезное я вижу в том, если художник делает по совести, то, что ему подсказывает чистая совесть.
Сила не в увеличении контрастности, а в предельном его сближении, как у Пювиса де Шаванна. (Из дневника.)
Чувствовать перед собой природу, а не краски. (Из дневника.)
Художник – дитя, у которого творческий процесс переходит из бессознательного состояния в сознательное. (Из дневника.)
Итак, мои жанр найден. Выявить образы Весны, моделью же будет служить мне Юность.

Красота редка и это закономерно.

Но хотя красота и редка, мир так велик к великолепен, что мне нередко приходится соприкасаться с нею. (Из дневника.)
«Я многому научился на фресках Ферапонтова монастыря. Вернее, не научился, а стремился учиться, смотрел, восхищался, пытался прочувствовать, постигнуть...» (Беседа с Н.М.Чернышевым 5 мая 1967 г., записанная Л.С.Зингером.)
Теперь только я понял, что для того чтобы занять место в искусстве, недостаточно ни хороших влияний, ни изучения, ни знаний, единственно чувство красоты, высокая артистичность. Необычайна повышенная требовательность к себе. (Н.М.Чернышев. 1 ноября 1917 г.)
Форма начинается с появления светотени. (15 июля 1912 г.)
Нужно быть смелым в искусстве – это один из существеннейших элементов. (23 мая 1912 г.)
Он боялся утратить нити фантазии, как боится стекольщик, несущий стекло по скользкой мостовой. (Н.Ч.)